Кубинское каприччио - Страница 56

– Он уже прилетел. Я только недавно с ним разговаривал. Просил, чтобы Иса не особенно гнал по дороге.

– Очень хорошо. Значит, сегодня мы соберемся после ужина, и я расскажу вам, кто и зачем пытался найти алмаз, пристрелил сначала Валиду, а затем убил и вашу тетю Хуршиду.

– Кто это сделал? – оживился Измайлов.

– Я должен переговорить с вашим братом и тогда смогу восстановить полную картину происшедших событий.

– Хорошо, – согласился Борис, – но учтите, что ваше молчание не всегда золото. Вот бедная Фатьма вчера не успела сообщить вам, где может находиться сломанный тайник, и об этом успел узнать убийца. В результате это закончилось смертью Хуршиды.

– Надеюсь, что я избегну ее участи, – пробормотал Дронго, – между прочим, в ваше отсутствие сюда приходили три забавных старика.

– Какие старики?

– Не знаю. Мне показалось, что они такие собирательные фольклорные герои. А может, они мне просто приснились. Фатьма ничего не объясняет. Или у меня была галлюцинация?

– Что они хотели? Просили денег? Или рассказывали, как можно спасти вашу душу?

– Ни то ни другое. Как раз наоборот. Пообещали мне вечный мрак и сказали, чтобы я не пытался возвыситься. Все равно «из праха мы пришли и туда уйдем».

– Жалко, что меня не было, – покачал головой Борис, – я бы с ними поговорил. Нужно было задержать их до моего прихода.

– Я даже не уверен, что они были не во сне, – признался Дронго, – но расследование я почти закончил. Остается поставить жирную точку. И тогда мы отсюда уедем.

– Подождем Асифа, – вздохнул Борис, – вы даже не представляете, как мне было тяжело в доме Хуршиды. Все смотрели на меня с таким порицанием, как будто я сам убил свою тетку.

Глава 20

Фатьма начала накрывать стол примерно в девятом часу вечера. Первым в гостиную спустился Зинур Марчиев. Он сидел за столом, катал по скатерти хлебный мякиш, который уже давно превратился в шарик. Марчиев задумчиво глядел перед собой, словно решая какую-то важную задачу. Следом спустился Дронго. Коротко поздоровавшись, он устроился напротив, сразу выпив большой стакан минеральной воды. Его мучила жажда. Третьим спустился Борис. У него был подавленный вид, сказывался тяжелый день. Несколько минут назад позвонил прокурор района, который радостно сообщил, что они едут сюда на обед вместе с гостями, приехавшими из Баку, – полковником Нагиевым и следователем Гасановым.

Гости появились минут через пять, внося в притихший дом суматоху и шум. Через несколько минут приехал Туфан, который не хотел оставаться дома. На завтра были назначены похороны. И хотя по закону тело должны были подвергнуть патологоанатомическому вскрытию, чтобы определить характер внутренних ран, по взаимной договоренности никто особенно не решался потрошить тело уважаемой женщины, которая была родственницей ювелиров Измайловых. Медицинский эксперт только констатировал сам факт смерти от полученного огнестрельного оружия и разрешил выдать тело для последующего погребения. Все прекрасно понимали, что это нарушение закона, на которое часто закрывались глаза. По строгим мусульманским и еврейским канонам вскрывать трупы было просто не принято. Поэтому покойников обычно забирали из больницы, чтобы они не попали в руки патологоанатомов. Об этом знали все, но каждый раз приходилось совершать подобные похищения тел, чтобы не оставлять их на вскрытие. Врачи также не особенно возражали. Как и сотрудники прокуратуры. Когда смерть была очевидной и других причин не существовало, не следовало пренебрегать местными обычаями и настаивать на варварском исследовании тела погибшей женщины.

За столом вспомнили покойную, рассказали о ее достоинствах. Разумеется, никто не пил, вспоминая покойную. Это было запрещено и по мусульманским, и по иудейским канонам. Но после того, как все присутствующие мужчины отдали долг памяти бедной женщине, так нелепо погибшей в этом доме, на столе появились горячительные напитки, которые оказались как нельзя кстати для продрогших с дороги начальника полиции и сотрудников прокуратуры. Но это был уже не местный ужин, а обычный, оставшийся в наследство еще от советских времен, когда водка согревала и утешала гораздо лучше любых слов. Но если во время поминок или поминального ужина присутствие спиртного категорически не допускалось, то во время обычных застолий алкоголь не только допускался, но и приветствовался. Приехавший Нагиев не отказывал себе в удовольствии, обильно прикладываясь к специально поставляемой из России лицензионной водке.

– Мы проверили этот пистолет, – вспомнил Нагиев, – и оказалось, что из него уже два раза стреляли. Когда убили эту художницу. А значит, ваш пистолет был в руках убийцы, который стрелял в ее квартире. Поэтому прокуратура объединяет оба дела в одно и поручает нам его расследование. Хотя территориально мы находимся очень далеко друг от друга.

– Господин Дронго сказал, что мы сегодня найдем убийцу, – напомнил следователь Гасанов, – я по такому случаю привез сюда даже уголовное дело, чтобы на месте допросить возможного убийцу. Хотя у нас по-прежнему нет никаких фактов против кого бы то ни было.

– Факты будут, – сказал Дронго, – а сейчас мы ждем старшего брата хозяина. Он должен быть у нас с минуты на минуту.

Нагиев весело кивнул. Ему нравилась эта поездка. И хлебосольный прокурор, с которым они уже успели выпить бутылку местной чачи. И дом ювелира Измайлова, большой и теплый. Он старался не вспоминать, что именно вчера вечером в этом доме произошло убийство и сюда он приехал по конкретному делу. В конце концов, вырваться из города даже на один день было большой удачей. К тому же прокурор любезно пообещал поселить их в гостевом доме районной власти, чтобы они могли остаться в районе еще на одни сутки. Это предложение обрадовало Нагиева, и от этого его настроение еще более улучшилось. Что касается местного прокурора, то он понимал, как выгодно иметь такого знакомого начальника полиции в городе, откуда этих типов сразу выдвигали в МВД. А если даже не выдвигали, то все начальники районных полицейских отделов города дружили между собой и всегда могли оказаться полезными его многочисленным друзьям и землякам, осевшим в столице.